Горит кленовая листва

Горит кленовая листва
 огнем грядущей осени…
 Сегодня август сдал права,
 как будто перебросили
 его отряд цветастых дней
 на южный фронт под Ставрополь…
 И нам тоскливее вдвойне,
 без солнышка оставленным.
 Сгребай, дежурный дворник, то,
 что нам деревья скинули…
 Моя тоска с твоею в тон -
 оранжево – малинова…
 Две пары рук согреть костру,
 для душ не хватит пламени…
 Но знай, я больше не умру,
 не стану больше каменной.
 Притих вчерашний огонек
 под пепельной сутаною.
 Денек… денек… еще денек -
 и разгоримся заново.

Ну чем не повод?

Зима свершилась, состоялась.
 Все как и дОлжно: снег, мороз…
 - А ты скользила и боялась
 упасть – он тихо произнес.
 Штрихи и много голубого -
 их силуэт и окоём.
 Держались так один другого,
 что если падать, то вдвоём.
 Переплелись, как будто провод –
 разъёмов нет, но есть контакт.
 Февраль… февраль… ну чем не повод
 начаться с чистого листа?

Клубится небо в розовых тонах

Клубится небо в розовых тоннах.
 Метлица полевая колосится.
 И, кажется, так счастлива она,
 что счастью в этот рай не поместиться.
 А утро поднимается, растет
 под Вздох из-под проворных пальцев Листа…
 Оно уже большое, словно год…
 такое же, как радость материнства.

Он жил напротив

Она вставала лишь забрежжит свет
 И на крыльцо, как солнце, восходила.
 Он жил напротив… двадцать восемь лет
 И спал не чуткой дремой крокодила.
 Но встреча их была предрешена -
 Нельзя ни увильнуть, ни отвертеться…
 Красивая, в оранжевых тонах
 И в форме сердца…
 Знакомила с рассветом – как велик!
 Свечение показывала в плазме…
 А в это время алым расцвели
 Места их встреч и предстоящей казни…

Дома на разных берегах

Мое пальто – твое пальто.
 Нас только двое под зонтом.
 Нахмурил брови Петербург,
 в Неву тоскливой каплей «бульк»…
 Мы чуть поодаль, за листвой -
 мы не идем по мостовой.
 Какая выгнала нужда?
 Могли бы дождик переждать
 на теплой кухне выпить чай,
 накинуть шаль на два плеча,
 поставить диски в DVD -
 не бесприютные, поди…
 и не бомжи – живём в домах.
 Дома - на разных берегах.

И я привыкаю...

Бегу без оглядки… но чую спиною,
 что тень долговязая ходит за мною.
 Она молчалива, безлика, невнятна,
 но мне неприятна.
 И я за углами, за стенами щурюсь…
 Молюсь, чтобы тучи гнездом обернулись
 и солнце б скатилось в него, как яйцо.
 Индиго - пунцов
 закат…
 о, безумец, во тьму не ушедший,
 я вроде не глажу тебя против шерсти
 и прочих каких неудобств не чиню…
 и даже ни в чем не виню…
 Ни звука, ни шороха… вижу, не веришь,
 аршином своим убегающих меришь,
 идешь по пятам, как за Авелем Каин…
 И я привыкаю…
 К тебе привыкаю…

Фламенко

Горят кленовые костры.
 Густое небо – кашица.
 Он повторяет: «раз - два – три»,
 а ей «смелее!» кажется.
 Мол, им двоим вполне огня
 фламенко хватит на зиму.
 Партнёра некогда менять…
 Осыпалась заказами
 листва… чтоб пламень не угас,
 когда погода влажная.
 Хотите, будет танго, вальс
 на вкус любого-каждого.
 Им хватит сердца, хватит сил
 гореть со всею силой.
 - Тебе не холодно? – спросил.
 - С тобой?.. – переспросила…